Его сопровождал перепуганный помощник.
– Что все это значит?
– Я хочу, чтобы Сенат провел слушания по проблеме похищений.
Сенатора перекосило от ярости.
– Да кто ты такой, чтобы врываться сюда, срывать меня с места и выдвигать подобные требования?!
– Налогоплательщик, – предложил Банион.
– Я возвращаюсь в палату.
– Ведущий популярного шоу с двадцатью пятью миллионами зрителей, – продолжил Банион.
– Очень за тебя рад.
– И я прикажу им штурмом взять Вашингтон, если ты не проведешь слушания.
Сенатор, который уже начал удаляться по коридору, моментально застыл как вкопанный. Банион почти явственно слышал, как скрипят его мозги: уфологический конгресс… Бунт грибов… ну и что? Ничего особенного, всего-то несколько писем, подумаешь, большое дело, кучка неудачников… ну, собрались, потрепались о проказах шалунишек-пришельцев… Чушь собачья… Новое шоу?.. О летающих тарелках?.. Ну и что с того?.. Он блефует.
Лицо законодателя озарила улыбка.
– Джек, я хочу кое-что тебе сказать. Я, как сенатор, не так часто говорю подобные слова, но, тем не менее – пошел ты на хрен.
– Могу ли я считать, что ты воздержался?
– Проваливай. Катись отсюда.
– Ладно, Хэнк, только не говори потом, что я тебя не предупреждал.
Сенатор Граклисен схватил Роз за руку и с чувством потряс, словно она была одной из восхищенных избирательниц.
– Рад с вами познакомиться. Спасибо, что зашли.
– Неужели они все такие? – спросила она, когда тот удалился.
– Посмотрим, как он запоет, когда, выглянув из окна, увидит на Молле сто пятьдесят тысяч человек, требующих его голову.
* * *
Попыхивая сигарой, Энди Кроканелли нервно прохаживался по краю съемочной площадки.
– Здесь нельзя курить, – сказал ему техник.
– Да ты знаешь, кто я такой, твою мать?
– Нет. Кто ты такой, твою мать?
– Энди, Энди, – Банион готовился к съемкам, просматривая свои заметки, – расслабься. Все будет нормально.
– Нормально?! Эти долбаные адвокаты говорят, что мы попадем под суд за подстрекательство к насилию!
– Энди, попробуй выражать свои мысли, по возможности избегая таких слов, как «долбаный» и «твою мать». Успеешь сказать в два раза больше за то же самое время. Я не собираюсь призывать их штурмовать правительство с топорами и вилами. Речь идет о марше протеста. Если ты не можешь пройти маршем протеста по собственной столице, для чего она вообще нужна? Подобные прецеденты уже бывали. Так что расслабься. Только подумай, какие деньги ты будешь иметь, когда они приедут в город на машинах, смазанных в твоей «Как по маслу».
– Я лучше присяду. Мне что-то нехорошо.
– Может, посмотришь из Маленькой Зеленой комнаты? – спросил Банион.
– Тридцать секунд, – объявил техник.
Роз, в кокетливом зеленом мини, выступила вперед и пригладила его непослушные вихры.
– Задай им жару, – она заговорщически подмигнула.
– Пять секунд… три… две… одна.
Заиграла музыка. Банион представился.
| 