Будут все твои старые знакомые: Генри и Нэнси, Полли и Ллойд, супруги Галилей, супруги Берт, Органгорферы, Хинда и Такер, Ила Доммаж, Нэтч и Пенни Вемисс, Николай и Света Романовы – я ее просто обожаю, один из ее предков описан в дантовом «Аду»: он вроде как совершил ужасный грех – съел кого-то из своих родственников… Но, согласись, это ведь шикарно – иметь предка, которого описал сам великий Данте…
– Что это за ерунда? – спросил Скраббс, когда Банион повесил трубку.
– Похоже, – Банион вздохнул, – меня снова готовы принять в круг избранных.
– Что-то незаметно, чтобы вас это сильно радовало.
Замечание Скраббса заставило Баниона задуматься. И правда, ему было абсолютно безразлично, что его опять допустили в высший свет. Еще несколько месяцев назад он чуть не заболел от расстройства по поводу своего изгнания. А теперь ему было наплевать…
Банион размышлял над произошедшими в нем переменами. Он даже и не заметил, как это случилось. А главное – почему? Ответа на этот вопрос он не знал. Сказалась ли обида на бывших друзей, вышвырнувших его из своего круга? Или просто то, что окружало его прежде – лавровые венки, похвалы и овации, приглашения на обед к монаршим персонам, – все казалось теперь пресным в сравнении с теми драматическими событиями, в которые он так неожиданно оказался вовлечен? Что за радость разглядывать напыщенных павлинов, когда стоишь во главе трехмиллионного войска?
Он разговаривал по телефону с редактором журнала «Ньюсуик», собиравшегося напечатать о нем статью, когда Скраббс вдруг вскочил с кушетки и протянул ему газету, тыча пальцем в заголовок:
«ПЕРЕСТРЕЛКА НА ЮГО-ВОСТОКЕ СТОЛИЦЫ ПОВЛЕКЛА ЗА СОБОЙ ДВЕ ЖЕРТВЫ».
– Извините, – Банион прикрыл ладонью трубку. – Что такое?
– Вот.
Банион пробежал глазами заметку.
– В Вашингтоне такое случается каждый день.
– Заканчивайте разговор. Настало время позвонить в контору.
* * *
Рассказ Скраббса о Брэдли поверг Баниона в уныние. Не хватало только этой напасти. Загадочные федералы, обозначенные в газете как сотрудники Администрации по контролю за соблюдением законов о наркотиках (Скраббс заверил его, что на самом деле эти ребята – самозванцы) выбрали неподходящее время, чтобы нанести визит наркоторговцу Бернарду, но, с другой стороны, какое время можно считать подходящим для того, чтобы стучаться в дверь к наркоторговцу? Офицер муниципальной полиции назвал встретившую их автоматную очередь «впечатляющей».
Скраббс набрал номер и включил громкую связь.
– Вы позвонили в компанию «Творческий подход». Чем могу вам помочь?
– Это Скраббс. – Он шепнул Баниону: – «Творческий подход»! Неплохо, а?
– Привет, Натан, – приветствовал его знакомый голос, как всегда мрачный, усталый и деловитый. – А я думал, когда же ты, наконец, позвонишь…
– Я был занят.
– Вижу, ты звонишь не из автомата, как обычно. Ты в кабинете, да? Мистер Банион с тобой?
– Он здесь.
– Можно, я с ним поговорю?
– Он не хочет с тобой разговаривать.
| 